ЦБ создал правовой прецедент при решении судьбы «Пересвета»
24.01.2017
ЦБ не смог вовремя решить, санировать банк «Пересвет» или лишить лицензии, и продлил мораторий на удовлетворение требований кредиторов. Закон этого не предусматривает, но действия ЦБ — вопрос, скорее, политический
Банк России в понедельник, 23 января, впервые за всю историю принятия решений о санации либо отзыве лицензий у проблемных банков ввел повторный мораторий на удовлетворение требований кредиторов в отношении банка «Пересвет» сроком на три месяца. Предыдущий трехмесячный мораторий, введенный в октябре, истек в минувшую пятницу. Поскольку до сих пор прецедентов продления мораториев не было, действия ЦБ стали сюрпризом для кредиторов, ожидавших либо отзыва лицензии у банка, либо оглашения решения о его санации, как это предполагает закон «О банкротстве».
Нестраховой случай
Официальный пресс-релиз ЦБ ясности неординарной ситуации с «Пересветом» не добавил. В нем регулятор сослался на статью 189.38 закона «О банкротстве». Но согласно этой статье регулятор «вправе ввести мораторий на удовлетворение требований кредиторов банка на срок не более трех месяцев». О возможности введения нового моратория или продления существующего там не говорится.
Кроме того, Банк России отмечает, что введение нового моратория, «не являясь страховым случаем, не отменяет обязанность АСВ по выплате страхового возмещения» в рамках первого моратория. В ЦБ, отвечая на вопрос РБК по поводу этой формулировки, лишь пояснили, что «наступление двух страховых случаев в отношении одного банка — участника системы страхования вкладов законодательством не предусмотрено».
Законное — незаконное
Большинство опрошенных РБК юристов были категоричны: в данном случае ЦБ нарушил закон. «Введение повторного моратория не предусмотрено законом о банкротстве, и я с этим решением не согласен», — говорит партнер юридической компании Westside Advisors Сергей Володагин.
«С юридической точки зрения, — говорит партнер адвокатского бюро «Партнерство правовой помощи» Сергей Романов, — действия ЦБ неправомерны, и законодатель, не устанавливая в законе прямого запрета на введение нового моратория, исходил, что это исключительная мера, используемая в крайних случаях, а значит, срок в три месяца является пресекательным и увеличению любыми способами не подлежит». По его мнению, Банк России применил эту норму по-своему и в такой ситуации те кредиторы, которые с этим не согласны, должны обращаться в суд, чтобы оценить правомерность такого правоприменения, исключив (или, наоборот, сделав возможной) такую практику в будущем».
Юридически ситуация очевидна, соглашается партнер юридической фирмы Lidings Степан Гузей. «Формулировка указанной статьи закона о банкротстве с указанием на максимальный срок моратория и без указания на возможность его продления говорит о том, что норма императивная и иной трактовке не подлежит и в данном случае имеет место грубое нарушение указанной статьи закона о банкротстве», — указывает он.
Такой же позиции придерживается и партнер компании «Ионцев, Ляховский и партнеры» Игорь Дубов. «В соответствующей статье закона прямо написано, что мораторий вводится на срок до трех месяцев. Этот срок истек. Таким образом, в данном случае имеет место быть нарушение закона. Почему на это пошел Центробанк — вопрос к Центробанку», — говорит Дубов. По его мнению, в такой ситуации кредиторы «вполне закономерно» могут счесть свои права нарушенными и обратиться в суд с заявлениями о признании незаконным ненормативного акта ЦБ о введении нового моратория, а впоследствии отдельным иском попытаться взыскать с Банка России убытки в виде разницы между мораторными процентами и процентами, полагающимися им по договорам с банком. «Более того, теоретически кредиторы могут обратиться и в правоохранительные органы с заявлениями о злоупотреблении Центробанком своими полномочиями. Те, если сочтут такие заявления правомерными, могут потребовать от ЦБ устранения нарушений и отмены второго моратория», — подчеркнул Дубов.
Введение повторного моратория может иметь последствия не только для кредиторов банка, но и для разрешения вопроса о его возможной санации, не исключает Дубов. По его словам, риски признания незаконным повторного моратория могут породить и риски для потенциального bail-in (конвертации долга банка в его капитал) — как заключенного под влиянием обмана. «Впрочем, вопрос — насколько удастся доказать это в суде. И главное, пойдут ли на это кредиторы банка, для которых подобная принципиальная позиция будет означать, скорее всего, утрату большей части своих средств (банк уйдет в банкротство, в рамках которого, по статистике, кредиторы третьей очереди мало что получают)», — рассуждает он. «Поэтому в ситуации, когда деньги для кредиторов важнее справедливости, регулятор, как показывает практика, может многое себе позволить. Насколько безболезненно — покажет лишь время», — резюмировал он.
Деньги важнее
В отличие от независимых юристов стороны, зависимые от разрешения ситуации с «Пересветом», были гораздо менее категоричны. Крупнейший акционер «Пересвета» — финансово-хозяйственное управление Русской православной церкви (владеет 36,5% акций) — не ответил на запрос РБК.
Еще один акционер — «Экспоцентр», которому принадлежит 24,4% акций банка (сама компания на 50,8% принадлежит Торгово-промышленной палате) — тоже не ответил на вопросы РБК. При этом представитель пресс-службы ТПП заявил РБК, что палата считает мораторий «положительным моментом, поскольку он необходим для обеспечения сохранности денежных средств (за исключением вкладов физических лиц, которые выплачиваются в соответствии с законом о страховании вкладов) на период разработки программы оздоровления и восстановления нормальной работы банка».
Кредиторы «Пересвета» — в их числе «Интер РАО», «РусГидро», Бинбанк, Совкомбанк, «Открытие», банк «Зенит», Татфондбанк, Связь-банк и Россельхозбанк — предпочли воздержаться от комментариев по существу. В ВБРР, который считается основным претендентом на оздоровление «Пересвета», не ответили на запрос РБК. В такой ситуации не исключено, что желающих выставить претензии ЦБ и вовсе не найдется, не исключают участники рынка.
Вопрос политический
В данном случае фактическое продление моратория вопреки норме и духу закона (срок в три месяца в законе был установлен как более чем достаточный для оценки ситуации в банке на предмет возможности санации и проведения всех необходимых для этого корпоративных процедур), скорее, вынужденное и может иметь политическую подоплеку: в числе кредиторов банка крупные госкомпании, в частности «Роснефть».
На минувшей неделе в состав временной администрации этого банка были включены представители аффилированного с «Роснефтью» банка ВБРР. Это произошло после того, как в конце 2016 года глава «Роснефти» Игорь Сечин, входящий в состав советов директоров «РусГидро» и «Интер РАО», а также президент Торгово-промышленной палаты Сергей Катырин и глава «РусГидро» Николай Шульгинов обратились к премьер-министру Дмитрию Медведеву с просьбой поддержать санацию «Пересвета» с использованием механизма bail-in. Как сообщалось, Медведев обращение поддержал.
Многие кредиторы «Пересвета» тогда расценили этот шаг как появление определенности по основной группе инвесторов «Пересвета». «Не стоит забывать о политической составляющей ситуации с этим банком, и под давлением этого фактора действия ЦБ, который, очевидно, за прошедшие три месяца первого моратория не нашел устраивающего всех рецепта спасения банка, удивления как раз не вызывают», — говорит Степан Гузей.
В ЦБ по этому поводу заявили РБК, что «мораторий не продлен, но введен новый мораторий еще на три месяца с целью дать возможность кредиторам продолжить работу по возможному достижению договоренности о дальнейших перспективах деятельности банка «Пересвет». Обычно Банк России не комментирует действующие банки.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/finances/24/01/2017/5 ... m=newsfeedМораторий дважды попал в "Пересвет"
Кредиторы не дождались разморозки выплат
24.01.2017
Первую попытку ЦБ самостоятельно, без привлечения Агентства по страхованию вкладов (АСВ), санировать банк пока нельзя назвать удачной. Времени на оценку ситуации и способов оздоровления банка "Пересвет" ни регулятору, ни потенциальному санатору не хватило. В итоге ЦБ пошел на беспрецедентную меру — повторно ввел мораторий на выплаты кредиторам. Фактически регулятор обошел закон, согласно которому максимальный срок моратория не может превышать три месяца.
Вчера ЦБ опубликовал сообщение о введении с 23 января моратория на удовлетворение требований кредиторов банка "Пересвет" сроком на три месяца. Это произошло в день истечения предыдущего моратория, вступившего в силу 21 октября 2016 года, когда ЦБ объявил о введении временной администрации в банк. До сих пор регулятор повторных мораториев не вводил. Причин повторного применения данной меры в сообщении Банка России не указано. Впрочем, учитывая, что санация "Пересвета" фактически вопрос решенный, понятно, что снимать мораторий сейчас не время.
Санация "Пересвета" обсуждается с конца октября прошлого года. Однако в последнее время в этом вопросе наметился существенный прогресс. В декабре 2016 года крупнейшие кредиторы банка обратились с письмом к премьеру Дмитрию Медведеву для поддержки санации с участием опорного банка "Роснефти" ВБРР (см. "Ъ" от 9 января). В результате главе ЦБ Эльвире Набиуллиной и первому вице-премьеру Игорю Шувалову были даны поручения — принять необходимые решения по санации банка.
Однако о том, что именно ВБРР может стать санатором "Пересвета", "Ъ" сообщал 26 октября 2016 года, то есть фактически с момента введения моратория. Тем не менее ВБРР не хватило времени на due diligence, указывает один из кредиторов "Пересвета". "Хотя акционер банка согласился на предложенную ЦБ конструкцию,— уточняет другой кредитор,— менеджмент ВБРР сопротивляется до последнего, потому что не видит в этом экономического смысла". В результате в состав временной администрации два топ-менеджера ВБРР были введены лишь неделю назад (см. "Ъ" от 18 января).
Примечательно, что санация "Пересвета" — фактически первый опыт ЦБ по оздоровлению банка без участия АСВ, раскритикованного летом за неэффективность санации. Хотя законопроект, вводящий новый механизм санации, пока не принят, ЦБ изначально занимался данным банком сам — так, в банк была введена временная администрация Банка России, а не АСВ.
В итоге, чтобы не допустить провала эксперимента, ЦБ был вынужден применить вольную трактовку закона "О банкротстве". Законом не оговаривается количество мораториев, но закреплен максимальный срок — "не более трех месяцев", и этот срок уже прошел. То есть вчера кредиторы могли бы начать предъявлять свои требования к исполнению, если бы не повторный мораторий. "Хотя в законе и не оговаривается количество мораториев, очевидно, что по смыслу он может быть только один, ведь продление моратория законом не допускается",— указывает партнер компании "Ионцев, Ляховский и партнеры" Игорь Дубов.
Правовая коллизия возникает и с законом "О страховании вкладов", согласно которому можно получать страховые выплаты "до дня окончания действия моратория". Однако ЦБ вчера сообщил: введение моратория "не является страховым случаем", но "не отменяет обязанность АСВ по выплате, возникшую в связи с введением моратория от 21 октября 2016 года". По словам руководителя юридической компании Lex Finance Игоря Михеева, с одной стороны, закон никак не ограничивает возможность повторного моратория, но он все равно не может не быть признан страховым случаем, поскольку это положение законодательно закреплено. "Имеет место пробел в законодательстве: данная часть процедуры выплаты компенсаций регулируется не вполне четко, что создает возможность достаточно широкой трактовки правовых норм регулятором",— резюмирует партнер BMS Law Firm Денис Фролов.
В ЦБ, похоже, никаких коллизий не видят. "Мораторий не продлен, введен новый мораторий еще на три месяца с целью дать возможность кредиторам продолжить работу по возможному достижению договоренности о дальнейших перспективах деятельности банка "Пересвет"",— заявили в пресс-службе ЦБ. По мнению руководителя практики управления рисками ФБК Романа Кенигсберга, основная проблема в том, что действия ЦБ в данном случае не подлежат контролю. "В законе есть ряд норм, указывающих, в каких случаях Банк России должен принимать определенные меры, а много норм предполагает свободу действий регулятора,— продолжает он.— Оценить, насколько эффективно он пользуется этой свободой, никто не может, так как процедуры принятия решений непрозрачны".
http://www.kommersant.ru/doc/3200092